Мой стартовый капитал – это те, с кем я начинал.
(с) Oxxxymiron, «Что такое империя?»
Когда люди говорят, что универ — это то время, когда ты знакомишься со всеми своими будущими друзьями — зуб даю, это стандартное искажение «молодость = хорошо».
Понятно, что когда ты молодой, прикольнее ходить по тусам и знакомиться со всеми подряд. Но для этого, в общем-то, не обязательно нужен универ, достаточно хотя бы одного социально активного друга, который ходит на студенческие тусовки. Если ходить повсюду вместе с ним, ты точно так же моментально вольешься во все компании. А дальше среди этих компаний можно найти новых друзей, с которыми можно ходить уже на тусовки их знакомых, и так далее.
Часто знакомство работает как объединение множеств друзей
Студенческие годы устроены так, что ты волей-неволей заведешь много друзей. Но, блин, не в мое студенчество. И ковид, и эмиграция сильно ударили по моей социализации. Так что у меня спустя 4 года ощущение, что с задачей завести друзей за универ я сильно проебался.
Друзья
Есть такое понятие – число Данбара, соответствующее примерно 150 социальным контактам, которые человек в среднем может постоянно поддерживать. Это буквально определяется размером неокортекса, одной из областей мозга.
Лимит на друзей, который физически вшит в мозг, все еще не определяет структуру дружбы. Разные люди общаются вокруг разных топиков, с разным количеством друзей, с разной интенсивностью. У кого-то, в конце концов, есть лучший друг, с которым они с детского сада дружат, а кто-то все отведенные 150 социальных контактов перезаписывает раз в два года.
Структура дружбы очень сильно меняется, когда меняется структура общества – и за последние лет 50 она поменялась очень сильно. Настолько сильно, что я достаточно плохо понимаю, что вообще сейчас является нормой.
Вот мне как-то казалось, что нормальная иерархия дружбы выглядит так: есть самые близкие друзья (3-4 человека). С ними ты обсуждаешь все мажорные вещи, часто проводишь время вместе, вы друг друга поддерживаете. Есть хорошие друзья (10-30 человек) которых ты, условно, позвал бы на свадьбу. С ними ваше общение не такое регулярное, но оно все равно активное. Вы в курсе, как дела друг у друга, интересуетесь, общаетесь – но просто заметно реже. И есть просто какие-то челы (знакомые, приятели, как хотите называйте), которых ты знаешь откуда-то. С ними общение скорее отсутствует, чем присутствует, но тебе было бы интересно послушать сплетни про них. Плюс ты не против провести с ними время, если подворачивается возможность. И этих людей уже может быть столько, сколько ты запомнишь физически. Я, например, раньше часто запоминал имена и фамилии в отрыве от лиц – потому что на соревнованиях и олимпиадах постоянно изучал списки участников и результаты. Думаю, там суммарно было больше 150 человек, но какую-то часть этих имен я периодически забывал.
Я не претендую на то, что эта норма верная – но и по себе, и по знакомым мне казалось, что хорошо бы, чтобы было вот так. Но я, в общем-то, и сам в ней не держусь. По факту, мое общение с друзьями сдвинуто чуть ли не на уровень относительно этой пирамиды.
Чем больше думаю, тем больше кажется, что с ожиданиями что-то не так
Например, моя лучшая подруга после школы уехала учиться в Израиль, за счет чего я ее видел раз в полгода, когда она приезжала на каникулы. Во время семестра мы переписываемся раз в пару недель в лучшем случае. Потому что нужно найти время, когда вы оба в онлайне, когда у каждого из вас нет горящих дедлайнов, когда накопились темы для разговора. А если вы оба последние две недели тупо безвылазно делаете домашки, то особо и накапливаться нечему.
А есть целый набор из десятка человек, которые абсолютно замечательные ребята, я каждого обожаю – но мы разве что перекидываемся огонечками на сторисы типа трижды в год. Почему? Да фиг его знает.
И это при том, что у меня большой социальный капитал, накопленный и из разных оффлайн сообществ, и благодаря интернету. То есть в вакууме я достаточно социально активный человек с кучей друзей, приятелей и знакомых. Но при этом как будто бы этот социальный капитал плохо конвертируется в закрытие социализацонных потребностей. Мне как-то казалось, что другие мои социально активные знакомые испытывают гораздо меньше проблем при поддержании дружбы, чем я.
Кстати, в школьные годы с социализацией все было отлично. Я рассказываю про проблемы, которые начались после поступления.
Новые лица
Самый простой способ заставить кучу людей подружиться – долго собирать их в одном месте с общей целью. И в этом плане универ вообще не отличается от школы или кружка по интересам.
Не знаю, откуда, но я чувствовал некотоое давление по поводу того, что я обязательно должен завести близких друзей среди однокурсников. И чем дольше мы учились, тем больше я понимал, что как-то не идет.
Если не ограничиваться однокурсниками, то у меня есть какие-то хорошие друзья из Вышки. Но поскольку Вышка громадная, я с ними просто так бы не пересекся. По факту я знакомился с ними окольными путями, мы начинали тусить и общаться — но это никак не привязывалось к тому, что я учусь в Вышке. В лучшем случае мы могли коворкать на Покре. Но с другими ребятами мы точно так же коворкали в московских кофейнях.
Нужно заметить что я, как представитель олимпиадной тусовки, знал половину однокурсников еще до поступления. И другие олимпиадники, соответственно, тоже друг друга знали. Это было невероятной подставой — за счет уже имевшегося многолетнего общего контекста много кто рассредотачивался по своим уже сформированным компаниям и не хотел перемешиваться. Математики – с математиками, информаты – с информатами. Лехи – с другими Лехами.
При поступлении заставляют поменять стикер на ноутбуке
Разбиение на пилотные потоки усугубляло ситуацию: в пилотном потоке по проге на 90 человек ты по умолчанию знаешь половину ребят, а в основе на 250 человек ты был бы знаком только с 10%. Аналогично с потоком по математике. В итоге я на своем М+П+ был неявно изолирован от \( \frac{2}{3} \) однокурсников.
Однокурсники
В очном универе было забавно. Я не могу сказать, что это мы прямо-таки дружили – мы скорее постоянно занимались small talk-ом. Подсев к другу в столовой, можно было встретиться с каким-то его знакомым – но после этого, опять же, в лучшем случае вы взаимно подписывались в инстаграме.
Самый смешной bonding experience у меня был с группой, когда мы на семинарах по экономике придумали стратегию, которая позволяла нам выступать коллективным разумом в опросниках. Опросники выглядели как тесты с выбором из 4 вариантов, и отметки собирались автоматически через plickers-ы. Каждый студент поднимал листочек с персональным qr-кодом и поворачивал его нужной стороной к преподу с камерой. Соответственно, поворот листочка на 90 градусов менял ответ.
Расположение вариантов на бумажке от QR-кода не зависело, и мы выработали стратегию “Держать бумажку за сторону А)”. Тогда твой ответ на вопрос знают все, кто сидят сзади – тупо по тому, как ты держишь лист. Как в моей любимой кооперативной настолке «Ханаби», где надо договариваться без разговоров и с неполной информацией.
Учимся понимать ответ на plickers со спины
Когда начался карантин, это все куда-то делось. Мы оказались заперты по чатам и почти перестали друг друга видеть. Примерно тогда все новые знакомые стали просто кружочками в телеграме. И спонтанных знакомств стало на порядок меньше, это тоже ощущалось.
Нельзя сказать, что я вообще не испытываю теплых эмоций по отношению к своим однокурсникам. С какими-то ребятами я подружился, но в итоге прямо близко я ни с кем и не общаюсь. И это, конечно, сильно расходилось с моими ожиданиями – что среди однокурсников я уж точно найду себе близких друзей.
И вот только на выдаче дипломов я услышал очень мудрые слова моего однокурсника Игоря, который сказал, что для него однокрурсники были кем-то типа достойных соперников. Таких, к которым ты приходишь за помощью, чтобы чему-то научиться; которым ты помогаешь, когда есть такая возможность; их успехи мотивируют тебя, а твои успехи мотивируют их.
Оглядываясь назад, кажется, что я все равно интуитивно не мешал общение в одну кучу: явно выделяя и однокурсников, и коллег по работе. Наверное, потому что мне подсознательно хочется разделять сферы жизни и не коммититься к чему-то одному. На учебе учиться, на работе работать, а в ровеснике - пить вишневое пиво. И поэтому благородная конкуренция мне по итогу скорее подошла.
Карантин
Представьте себе – вам исполняется 18 лет. До этого вы почти не пили, чтобы не портить будущему себе удовольствие. После наступления 18 вы успеваете с друзьями сгонять в один питерский алкотрип. И – бум – вас закрывают на карантин, потому что к концу года всех убьет китайская зараза.
До карантина я старался проводить дома поменьше времени – всегда были какие-то занятия, которыми можно было заняться из других мест. А тут бац – и ты все время дома, и остается только истерично хихикать от мемов типа «атлант затарил гречи».
Я тогда жил в одной комнате со своим младшим братом – ему было 14, мне 18, и мы категорически не могли поделить территорию – ему нужно было место для подросткового бунта против родителей, а мне – чтоб было тихо, пока я пытаюсь работать. Раньше каждый из нас уходил из дома на весь день, но в карантин этот вариант не работал. Поэтому я делал домашки, пил пивас, и переписывался с девочкой в квартире, где все друг другу постоянно мешали тупо своим присутствием.
С пивом было смешно – я нашел магазин с крафтом в соседнем доме, и постепенно пробовал оттуда все, что можно – по одной бутылке в день, чтобы не спиться. Я даже завел канал в телеграме, куда обозревал все напитки – с апреля по октябрь 2020 года выложил туда больше 200 разных напитков (среди которых, правда, были и безалкогольные, и даже суп в кружке).
Сейчас канал приватный, можете не искать
Я быстро смирился с тем, что с универскими знакомыми социализация сломается – но и с остальными друзьями тоже стало сложно. Если ты не можешь встретиться вживую и при этом хочешь поддерживать контакт – нужно общаться в интернете.
Интернет
Соцсети сломали то, как мы воспринимаем друг друга. Сори, это факт. Зумеры типа меня, которые выросли с интернет-профилями, являются чуть ли не самым одиноким поколением в истории.
Мы обычно знакомимся с людьми вокруг общих активностей. И эти активности сами провоцируют нас на контакт. Если человек становится нашим приятелем, то мы с ним будем чаще видеться и больше общаться. А если нет – ну, вы просто будете периодически пересекаться вокруг общей активности.
Я дружил с одноклассниками. Я был знаком с сотнями ориентировщиков со всей России. Я был знаком с кучей олимпиадников со всей страны. Почти все мои друзья в школьном возрасте имели со мной какую-то общую тему, вокруг которой было легко строить общение. На крайняк всегда можно было говорить про школу.
И я не знаю, что конкретно произошло дальше, но дружить стало настолько сложнее, что это просто пиздануться.
У меня и так были проблемы с поддерживанием дружбы:
- Устраивание встреч с друзьями – это проактивное занятие, которое тратит ресурсы. Нужно выбрать время, освободить расписание. Кто-то не сможет. С ним нужно будет встретиться отдельно.
- Если какой-то хороший человек не прям твой регулярный друг, то у тебя нет повода его куда-то звать сегодня, но ты был бы не против его куда-то звать раз в полгода.
- Общение имеет свойство меняться. Сегодня вам может быть комфортно и весело, а через месяц как-то тухло и бессмысленно. Какие-то люди сами по себе начинают бесить или разочаровывать. Какие-то вроде и норм, но общение получается однобоким и хочется его лимитировать.
И у всех этих проблем появился аналог в интернете. Еще и добавляются новые:
- С кем-то переписываться вообще не хочется, а хочется пересекаться вживую.
- С кем-то хочется видеться только в компании, а в интернете понятие компании отсутствует. Групповые чаты заменяют компанию в разы хуже, чем личка заменяет face to face общение.
Более того, в интернете вы не изолированы. В нем есть постоянный контакт между профилями, которые лайкают, репостят, публикуют, переписываются и комментируют. И держать контакт с людьми, которые активно постят и комментируют, оказывается проще, чем с теми, кто в интернете в роли наблюдателя. И поскольку у тебя мало поводов писать наблюдателям, нужно создавать такие поводы, чтобы они сами вспоминали о тебе и шли на контакт.
Так я начал много постить.
Блог
Еще со школы я писал всякое. В девятом классе я написал несколько десятков стихов, за которые был осмеян кем-то из одноклассников. Мотивами моего творчества были влюбленности и то, как меня никто не понимает. Это, в целом, вполне соответствовало тому времени – я был влюблен и меня никто не понимал.
Ближе к выпускным классам я подцепил в интернете форматы постов-рассуждений, которые были мне ближе. И начал регулярно что-то писать. Писал я исключительно в стол, чтобы систематизировать то, о чем думаю. Классе в 11-ом я, вероятно, прекратил думать – и соответственно писать.
И когда после первого семестра мне внезапно стало одиноко – я решил, что было бы полезно возродить канал.
Я завел ритуал ежедневного поста, благодаря которому у меня всегда было какое-то время на себя. Несколько месяцев я писал исключительно для себя, а потом повесил канал к себе в шапку профиля.
Ко мне стали приходить знакомые и знакомые знакомых, кто-то стал писать в личку про понравившиеся посты. У меня появилось ошущение, что у меня с ними появляется контакт. Ощущение очень странное — потому что вы никогда друг друга не видели и не фолловили — но за счет того, что один читает посты другого, вы чувствуете некоторую близость с другим человеком.
И я понял, что это мой шанс на то, чтобы строить социализацию – поскольку с универом не выходило и назревал карантин, было прикольно прокачивать свой образ в интернете и напоминать знакомым о себе.
Я перенес блог из телеграма в ВК, потому что решил делать его еще более публичным. Референсные проекты располагались в ВК, поэтому хорошей идеей было попробовать его. Я завел какую-то рекламу, потому что мне показалось хорошей идеей собрать у себя подписчиков, которые сами по себе хорошие люди, и с которыми можно было бы построить социальные связи. С одной стороны, это не очень понятные мне связи между креэйтором и аудиторией. С другой стороны, для микроблогеров скорее верно, что если вы заобщаетесь, то как друзья, потому что никаких новых социальных статусов владение микроблогом тебе не дает.
Я не умел в рекламу, но закидывал в нее порядка пары тысяч в месяц (размер вышкинской стипендии) — и через нее ко мне за полгода пришло 2-2.5 тысячи человек. Обидно было уйти из контакта обратно в телегу, где таких чисел у меня нет, и где сложнее расти по подписчикам, но с другой стороны ладно уж, ВК как соцсеть, по которой у меня теплая память, уже давно умер.
Публичный блог в интернете принес мне нескольких знакомых и друзей. Я бы сказал, что инвестиция в рекламу скорее отбилась. И вообще, Люся после знакомства почитала мой блог и сказала, что он ей сэкономил время на начало отношений и узнавание друг друга. Так что дело оказалось полезное.
Из неожиданного я бы выделил то, что даже при аудитории в несколько тысяч человек (большинство из которых тебя даже заочно не знают и просто читают посты) — ты уже начинаешь натыкаться на подписчиков вокруг. Приходишь на тусовку, а половина присутствующих с тобой уже неявно знакома. В других городах или, оказалось, даже странах, можно на улице влететь в кого-то, кто тебя знает по блогерским активностям. А ты этих людей не знаешь и, может быть, не хотел бы знать. А, да, сталкеры тоже появляются.
Иметь аудиторию оказалось прикольно – но она является слабым источником социализации. Каких-то людей в интернете может глубоко тронуть твоя история, они могут что-то про тебя знать – но ты-то этого человека не знаешь. Поэтому я обычно отвечал благодарностями, радовался, что кому-то стало лучше – но в друзей это выливалось редко.
Девочки, пишите!
Когда я говорю, что стал много постить – я имею в виду не только блог. Туда я, конечно, постил много (ровно раз в день!), но это был мой проект, а не я. А все контакты с друзьями хочется вести от своего лица.
В какой-то момент я съехал от родителей и стал вести свой быт. Я снимал однушку в Коньково и большую часть времени проводил наедине с собой. У меня были нетфликс с ютубом на проекторе, но этого недостаточно, когда у тебя в квартире постоянно ТИХО: никакого движа, никто не разговаривает, и очень быстро становится скучно.
И я стал активно постить в личные соцсети. В первую очередь, наверное, инстаграм. Туда можно было в любой момент времени скидывать фотку с камеры и что-нибудь приписывать. Я много что делал в инстаграме: и снимал сторисы, как я смотрю нетфликс, и всякими стикерами с ответами на вопросы делился и фотки из окна выкладывал. Самым активным движем было, конечно, когда я постоянно искал, с кем выпить пива.
И к каждому посту приписывал «девочки, пишите», потому что вдруг какая-то одинокая девочка хочет на свидание, а ей не с кем. А у меня очень удачно дома проектор и попкорн.
Но, как оказалось, дешевые способы напомнить о себе в интернете дают дешевые результаты. Люди готовы отвечать на сторис мемом, но не готовы куда-то идти, если они уже не твои хорошие друзья. А иногда ты сам не готов: кто-то отвечает «го», а ты думаешь «да блять, ну только не ты, с тобой ничего делать не хочу».
Один из уроков того времени – что очень легко выдавать одни желания за другие. И вот это вот «мне одному скучно, хочу с кем-то выпить пива» на самом деле значило «блин, я хочу себе еще хороших друзей завести». Я тогда был жутко одиноким – и совмещал с этим одиночеством постоянные тусовки. Я существовал по принципу fake it till you make it – и гонял по тусам, чтобы быть в компании – но возвращался домой и не понимал, что там делать.
Моей компанией был плюшевый Ваффи
В общем-то, этот активный период поисков закончился тогда, когда мне было, кого позвать на пиво, на прогулку или на секс. Тогда я стал ходить напрямую в лички соответствующим людям.
Ну а потом мы познакомились и съехались с Люсей – вопросов, что поделать вечером, больше не возникало.
Приход в норму
Мне кажется, что все пробыло в нормальном состоянии где-то год, пока мы с Люсей вместе жили на Малой Андроньевской.
У меня тогда была мотивация что-то делать: всякие образовательные проекты, подкаст, посты в блог. Пить пиво с Люсиными друзьями, и пить пиво с моими друзьями. Звать всех в гости и на тусовки.
Большую часть времени мы тогда проводили с Люсей – просто потому что это было в новинку и прикольно. Исследовали район, гоняли по магазинам, выстраивали быт.
В общем, тогда был какой-то движ. Я ничего про него не помню, потому что это движ из прошлой, неожиданно оборвавшейся жизни, но он точно был.
Я даже не знаю, о чем тогда переживал. Что магистратуру надо выбрать за ближайший год? Или что домашек слишком много и они плохо успеваются в связке с работой? Sweet summer child, что сказать.
По разным городам
Когда началась война, мы с Люсей переехали в Тбилиси с еще десятком наших знакомых. Первое время мы постоянно с кем-то пересекались, чтобы поныть о том, как все сложно, пообсуждать новости, и разделить фрустрацию.
В какой-то момент все обустроили жизнь, и мы перестали регулярно слышать что-то друг от друга. Собираемся иногда на какое-то выпивание пива или вина, но происходит это раз в три месяца, если не в полгода – а между этими моментами ты иногда вообще ни слуху ни духу про друзей.
Еще в эмиграции есть такая проблема, что друзья постепенно начинают разъезжаться. Кто-то вернулся в Москву, кто-то переехал в Батуми, кто-то двинул в Европу, кто-то оказался в Ереване или Стамбуле. Мы вот скоро во Францию должны отправиться.
Но еще более дурацкая проблема в том, что абсолютно все контакты, которые раньше можно было поддерживать естественным образом – быть постоянным клиентом у баристы, встречать тренеров и спортсменов на соревнованиях по ориентированию, видеть однокурсников на какой-то одной контрольной в год или коллег в те дни, когда они все-таки пришли в офис – все такие контакты ломаются, потому что ты больше не в кофейне, не на соревнованиях, не в офисе и не на Покре – ты в Сабуртало.
Какие-то из знакомых и друзей хорошо переходят в интернет-общение, а какие-то делают это очень тяжело. И, опять же, тикток российским друзьям не отправишь, да и в инстаграм они тоже постить реже стали после его блокировки.
У нас с Люсей появились и новые контакты в эмиграции – и новые баристы, и новые знакомые. В конце-концов, наш любимый кассир по имени Мамука, который днем и ночью пробивает продукты в ближайшем супермаркете, приговаривая что-нибудь на русском, грузинском, турецком или французском – в зависимости от настроения. Но, конечно, это сложно сравнивать с тем, что было раньше.
Заключение
Я нахожусь в центре каких-то дурацких противоречий. Я чувствую, что построил какое-то нестабильное общение с близкими друзьями, но делать его стабильным мне не хватает сил. Я был бы не против завести каких-то новых друзей, но при этом у меня такие тонны хороших знакомых, что непонятно, чем они мне не угодили.
Недавно смотрел видос от одного очень крутого вышкинского выпускника про то, что в топовых университетах люди часто оказываются подвержены эффекту того, что все яйца сложены в одну академически-карьерную корзину – и за счет этого им нужно прикладывать двойные усилия для того, чтобы быть хотя бы нормисами по оставшемся шкалам, в частности в вопросах социализаций, хобби, и того, что называют get a life. И я действительно чувствую, как это у меня немножко подзапало.
Я во всех своих проблемах с социализацией виню интернет – в том плане, что в 20м веке структура общения не менялась особо вроде – основными механизмами были почта и транспорт. Телефоны с емэйлами структурно что-то изменили – но это все равно была 1-1 коммуникация. Соцсети ввели какой-то концептуально новый 1-many, с которым пока что не очень понятно, что делать – мы на него только перестраиваемся.
А может быть, это просто отголоски взрослой жизни, которые появились раньше, чем я ожидал. Или ковид. Или война. Может быть, это вообще мир сходит с ума. Или я просто хуевый друг. Не знаю. Буду продолжать наблюдения.
Подписывайтесь на канал, ставьте лайки. Спасибо за ощущение, что посты читать прикольно не только мне. Всех друзей целую и обнимаю, не стесняйтесь писать, вы у меня лапочки и я всегда всем рад.
Текст написал Костя Амеличев, иллюстрации нарисовала Люся Свинаренко
Этот лонгрид является частью серии лонгридов «По парам», в которых я рассказываю про свою студенческую жизнь. В следующей части я расскажу про любовные похождения, разбитые сердца и свадьбу в двадцать лет. Следить за выходом лонгридов можно в телеграме два семь три два пять